Наступит время, когда тени обернут меня собою. Мне это известно. Но сейчас я бодрствую или бодрствую почти. (с) Дом имён

Казалось, вот-вот сейчас скрипнут двери, и зайдет Юджин, пожмет плечами, мол, что это вы тут без меня уже натворили? Его дух все еще витал здесь. Вышел всего на полчаса, а тут устроили шумиху, как же тут без меня.

Только осенью он стоял здесь с Майком, предрекая суровую зиму, предостерегая насчет голоса. И оба тогда решили, что осенний массовый приток новых людей в Свампе неспроста. Казалось невозможным, принять то, что этот город лишился своей единственной постоянной - хранителя склада Юджина Пирса. Не просто хранителя хлама - памяти, историй, жизней людей. И вот теперь...

- Может ли быть так, что они наконец-то... выбрались? Что город их отпустил? - вопросы, обращенные к Энцо были скорее риторическими. Ведь падре сам все еще был здесь, и не мог дать ответов по существу. Но какие вопросы роились тогда в его голове? Все же он сейчас был здесь - с Майком. - Быть может, стоит поискать следы? Разве могло погибнуть столько народу и не оставить следов?

От тех, кого сожрали твари, что-то да оставалось. Они с падре сами собирали останки Мойры и Чарли после произошедшего на радиостанции. Хотелось ли самому Майку, чтобы те, кто ушел, действительно смогли выбраться, бросив их здесь? Впрочем, за это он уж точно не мог никого осуждать. Он сам подхватил бы Рори и поспешил убраться из этого места, причинившего достаточно страданий.

- Разве Майли Миллер бросила бы Малыша Джо? - вчера Майк отогнал пикап поближе к складу и собирался соорудить для него навес. В гараж у дома автомобиль бы не влез. Но он все еще был на ходу, ведь когда-то Майк приложил все усилия, чтобы привести старичка в чувства.

Он собрал и многие вещи, пока ничего не успели растащить. Да, не все, то, что казалось важным и дорогим сердце владельцев. А дальше... Дальше все надежно упаковать и найти достойное место. Он не задумывал этого специально, но за последнее время словно оккупировал склад, возвращался сюда снова и снова. Как будто место Юджина не могло пустовать, и помещение заманивало нового человека. Спустя почти сорок лет.

А еще Майк планировал поставить новый замок. Ему уже давно не нравились ходившие по городу настроения. Как бы кому в голову не пришло установить новые порядки и попросту разграбить склад, чей порядок был неизменен многие годы. Майк чувствовал в этом родство, он сам всегда тяжело принимал перемены.

- Мне хочется сохранить это место таким, каким оно было. Словно... ну, вдруг он вернется, - глупо, конечно.

Майк так и ходил среди теней, призраков, обрывков чужих воспоминаний. И, как ни странно, находил в этом некое успокоение.

Холден ни раз уже успел пожалеть за прошедшие два дня, что отказался от предложение Кэлвина Пирса вступить в ряды полиции прошлой зимой, тогда бы у него было время изучить обстановку, вникнуть в дела, до того как вся ответственность свалится на его плечи. Хотя чего чего, а трудностей он никогда не боялся, от работы не бежал и если за что-то брался, то делал это на совесть. Его природная склонность искать во всем справедливость и бороться за нее, делали его не просто не безразличным человеком, который никогда не пройдет мимо чужой беды, но и хорошим копом, которому в принципе не наплевать на город, который он поклялся защищать. Будь то Нью-Йорк или Свамп, Холден не делал различия, как только на его груди появился значок шерифа, переданный ему бывшим шерифом Свампа перед его безнадежной попыткой вырваться из пут этого места, он перестал считать этот город чужим, теперь это был и его дом тоже.  А что касается исчезновение шерифа и остальных, кто его знает, может они и правда получили свое искупление и нашли выход, выбравшись в большой мир и вернувшись к тому, что потеряли за годы своего вынужденного заточения? Теперь никто не узнает правильного ответа на этот вопрос. И это станет еще одной загадкой болот.

У Редгрейв не было времени размышлять об этом, у него было слишком много работы и слишком мало времени на то, чтобы в нее вникнуть, изучив особенности этого места, менталитет местных жителей, вынужденных жить в ситуации постоянного давления и опасности, которая исходила как со стороны болот, так и от панических настроений, которые все больше и больше захватывали город. И одной из его основных задач он считал потушить пожар, пока он не успел разгореться и привести к непоправимым последствиям. И тут ему на голову свалились неразлучная парочка местных бездельников и пустословов Далтон и Джордж, надо сказать достаточно опасных дурачков, потому что в своих руках они держали спички, постоянно пытаясь подлить масла в огонь недовольств среди местного населения. Однажды они чуть не спровоцировали толпу устроить самосуд над Майклом Мэйсон-Торном и Брюсом Лэнгом, которые просто попались им под руки и прекрасно подошли на роль тех, на кого можно было свалить всю вину. И с тех пор продолжали доставлять им неприятности, начиная от обвинения в попытке убийства в кафе и заканчивая мелкими доносами, которые заполнили целый ящик в теперь уже его личном кабинете.

Холден не любил подобных людей, но не прореагировать на очередную жалобу не мог, опасаясь того, что в этом случае Далтон может натворить куда больший вред и вновь попытаться собрать толпу, чтобы обрушить на голову своего врага. Лучше уж разобраться со всем по закону и поставить точку. В конце концов, это ли ни часть его работы предотвращать преступления.

- Добрый день, святой отец, Майкл, - Холден поздоровался с мужчинами, при входе на склад. С Майклом он уже успел познакомиться накануне и сложить о нем первое впечатление, а вот священника видел впервые, хотя и слышал о том, что в Свампе есть церковь. После произошедшего с Уитни, он утратил веру, хотя происходил из религиозной семьи, по воскресеньям посещающей церковь. - В городе последнее время не спокойно и я пришел убедиться, что со складом все в порядке после исчезновения его бессменного хозяина. Дипломатично ответил он, вовсе не собираясь нападать на мужчин с обвинениями, в отличии от Далтона, который вынудил его сюда прийти.

Не то, чтобы слова Энцо его успокоили, но Майк знал, кого спрашивал. Мог бы и предугадать ответ. Но было приятно, наверное, уже просто поговорить. Падре стал одним из немногих, не изменивших отношение после стычки в кафе, после всего произошедшего в последнее время. В Свампе трудно находить друзей, потому что слишком непродуктивная трата переживаний на тех, кого в любой момент может не стать.

И все же... И все же у даже у Майка появились друзья. Энцо. Брюс. Огги.

- Не могло же совсем ничего не остаться, - в Майке все еще билось давнее убеждение, что ничего не бывает просто так, что некоторые вещи, явления, люди, исчезают бесследно. Даже несмотря на то, что они с Рори в 2023 году именно это и провернули - исчезли из жизни друзей, знакомых, коллег. Словно они не существовали никогда. Просто образы, тени. Как и те, кто растворился в лесах Свампа.

- Поэтому я бы продолжал искать, - он был готов отправиться в лес, вдруг там обнаружатся следы, кровь, хотя бы обрывки тканей? Пусть он обещал Рори по возможности не ввязываться в приключения, особенно в компании падре Энцо.

- Еще я подумал... Вдруг Юджин смог что-то найти? Он бы не ушел просто так, - быть может, его озарило догадкой при перепрочтении дневника, хранившегося здесь. Майк тоже искал ответы, периодически разговаривая с людьми об их теориях происходящего здесь, в беседах с Юджином, в попытке починить радио, ведь где-то должна быть разгадка, черт возьми!

Но он не успел поделиться с Энцо, потому что их прервали, и падре отреагировал первым. Майк тут же внутренне подобрался и напрягся, заранее зная, что ничего хорошего это сулить не может. Вряд ли кто-то пришел с запросом найти на складе разводной ключ.

Шериф Редгрейв и... Далтон, черт возьми. Вот и не было печали.

- Как вы можете заметить, пока здесь все в порядке. Но я собираюсь сменить замок, среди вещей как раз есть запасной, думаю, он может подойти, - если руки не кривые, то все будет прекрасно работать. - Здесь нет еды, но, думаю, стоит  опасаться мародерства.
Майк должен был ожидать, что не все будет, как при Пирсе и Крейне. С их молчаливого согласия Майк разбирал машины новоприбывших на запчасти, много из того, что удавалось достать, потом можно было приспособить в хозяйстве или использовать в тех автомобилях, что на ходу. Вроде общинного авто или пикапа Майли Миллер. То, что могло спасти жизни однажды. И возмущающихся почти не было. Лишь первый порыв, а потом наступало принятие, что автомобиль - последнее, о чем в Свампе можно беспокоиться. Майк, гараж-автомастерская, машины - несколько лет, и он сам стал константой Свампа. Не можете что-то починить - идите к Майку!

Если бы только люди хоть что-то знали о благодарности. И подумали, прежде чем распространять сплетни о Рори.

Или начинать с нападок на падре.

- Подожди, ты не с того начал, плохо отрабатываешь. Я вор, убийца, но не всю методичку пересказал. Сначала должно было идти, что я гей, жаль, правда, что белый. Будь я черный, думаю, тебя колбасило еще сильнее. Ох, и не еврей, какая жалость, - Майк даже языком щелкнул для пущего эффекта. Хотелось верить, что шериф Редгрейв не из гомофобных придурков. Обычно с гомофобией в наборе шли мизогиния, антисемитизм и расизм. А, ну в довесок вера в свою маскулинность. Смотря на Далтона, Майк еще раз убеждался в верности бинго на определение придурка.

Конфликты неизбежно возникают между людьми, а в городе подобном Свампу, все они так или иначе оказываются на виду и влияют на все общество в целом. Здесь трудно утаить свою неприязнь, хотя люди подобные Далтону, даже не пытаются этого сделать, наоборот всячески выпячивая и демонстрируя свои намерения. И если в кафе прошлой зимой все только началось, то сейчас Холден был втянут в этот конфликт, который получил свое закономерное продолжение.

К несчастью для Далтона, молодой шериф вовсе не принадлежал к тем людям, кто судит о других по предрассудкам, для него не имел значение ни цвет кожи, ни национальность, ни сексуальная ориентация, перед законом все были равны, поэтому слова Далтона лишь резали его слух. Сколько же в этого небольшого по виду мужчину вмещалось ненависти и злости по отношению к кому-то непохожему на него самого. Холден считал, что все это лишь свидетельствует об его ограниченности, мало образованности и низком культурном уровне, именно так бы сказала Уитни, его маленькая журналистка, стремившаяся сделать мир лучше.

Редгрейв не мог не заметить, как остро Майкл отреагировал на слова Далтона, перейдя на ответные обвинения, изобличая своего соперника в предвзятости и даже в расизме, а так же решительное выражение его лица, которое как будто само по себе свидетельствовало, что он готов защищать себя и свои права. Так же не мог не заметить как за его спиной Далтон чуть ли не подпрыгивал, размахивая руками и брызжа слюной, и рассудил, что сейчас его единственной задачей является погасить разгорающийся конфликт. - Давайте не будем делать поспешных выводов, мы же все тут цивилизованные люди, - он по очереди смерил строгим взглядом обоих мужчин, а потом кивнул священнику, который единственный оставался спокойным и пытался погасить вспышку гнева, проснувшуюся в его друге, за что Редгрейв был ему благодарен. Ему не помещает помощь хотя бы одного здравомыслящего человека, хотя положив руку на сердце, он бы тоже не выдержал на месте Мэйсон-Торна, устав от всех этих поклепов, доносов, и мелких пакостей, которыми отравляли его жизни Далтон и Джордж.

- Мистер Кэрроу обеспокоен, что после исчезновения Юджина Пирса, о складе некому будет позаботиться, именно поэтому он проявил свой гражданский долг и пришел сегодня утром в участок, так ведь мистер Кэрроу? И у него в мыслях не было использовать должностное лицо в своих личных корыстных, мелочных мотивах? - Холден говорил нарочито медленно, ледяным тоном, пытаясь остудить нрав разошедшегося задиры.

- Кроме того, я думаю не помешает осмотреть склад, и официально назначить лицо ответственное за то, чтобы здесь все было в полном порядке, неизвестно сколько еще людей окажется в городе без вещей, необходимых для выживания. Он обвел взглядом полки с вещами, отметив аккуратность прошлого владельца, который бережно хранил не только материальное, но и саму историю об этом месте. Он не знал, справится ли с этим Майкл, но из их краткого знакомства, сделал выводы, что Мэйсон-Торн человек слова, пользующийся в городе заслуженным авторитетом как хороший механик, мастер с золотыми руками, а до его личной жизни шерифу не было никакого дела, он был в праве сам выбирать кого любить, с кем спать и не таким как Далтон судить его за это.

После безумных последних дней Холден чувствовал себя уставшим и каким-то повзрослевшим, как будто вот он предел за которым заканчивается молодость и начинается зрелая жизнь, которая приходит не столько с прожитыми годами, сколько с ответственностью, которую каждый из нас готов на себя принять. Редгрейв был уверен, что отец одобрил бы его решение принять на себя обязанности шерифа после ухода Кэлвина, более того он и не мог стоять в стороне, пока все вокруг рассыпается на мелкие детальки, иначе это был бы ни он. Он итак не мог простить себе, что потерял любимую девушку, отпустив ее одну в опасную поездку, если он еще и окажется трусом, стоящим в стороне от проблем общества в котором живет, он больше никогда не сможет смотреть в глаза своему отражению в зеркале. Поэтому как бы трудно ему не было, он справится. Потому что у него нет иного пути, и сейчас он надеялся на просто решить проблему со складом, но и заручиться поддержкой тех, кого считал надежными и здравомыслящими горожанами, такими кому не все равно на город, в котором все они вынуждены жить.

Жизнь в Свампе иногда напоминала отголоски воспоминаний об Окленде. В котором, все знали друг друга, в котором была община амишей. В котором скрывать что-то было невыносимо, но необходимо. Сбежав, они с Рори не только следовали за его мечтой о большой сцене, о Бродвее. Они отвоевывали свое право быть свободными и быть вместе. Не таиться по углам, не прятать взгляды. Да, конечно, в Нью-Йорке было много абсолютно разных людей, но, окружив себя своей постоянной компании, их уже просто не замечаешь.

Здесь же... Игнорировать каждого жителя проблематично. Пусть всегда есть вероятность, что встреча последняя. В любой момент что-то могло пойти не так. Ходоки, перевертыши, бури. Голод... Но некоторые люди как заговоренные, какую бы дичь не творили - а все с ними в порядке. До недавнего времени самым известным и старым представителем был Юджин. Что еще раз подтверждает - нет ничего стабильного в этом мире.

- Люди вообще склонны делать поспешные выводы. Например, что ушедшие уже не вернутся, но тел многих так и не нашли. Да, логичнее всего думать, что они погибли. Но так сейчас думают про нас в тех местах, где нас самих потеряли. До Свампа. Убиты, захоронены, сожжены. Я вот, по самой популярной версии убил мужа и сбежал, такие новости из внешнего мира, - быть может, Георг зря рассказал, в моменте Майка это сильно задело. - Или обвинять всех вокруг.

Майк уловил взгляд Энцо, медленно моргнул, отгоняя от себя видение той некрасивой сцены в кафе, голос, который подначивал изнутри сорваться, ответить. У-б-и-т-ь.

Падре смог напомнить, что не стоит, не стоит поддаваться. Пусть он не был в курсе, что конкретно творится внутри Майка сейчас, но словно точно угадал.

Разум однажды победил, но сколько таких вырванных с мясом побед еще предстоит Майку, прежде чем он окончательно сломается?

Не стоило больше тратить время на Далтона - с ним давно все было ясно. Реальную власть (или хотя бы пока иллюзию таковой) сейчас представлял новый шериф. И продержится ли он дольше старого?

- Опись составлять будете? - он не нашел ничего подобного здесь у Юджина, тот полагался исключительно на свою память, феноменальную в какой-то степени. - Боюсь, тогда на складе придется искать бумагу. Или отобрать те обрывки, что используют в школе.

На самом деле Майк не смеялся над шерифом, как можно иронизировать над человеком, которого зовут Холден. А Майк с подросткового возраста шутил, что за всю прочитал до конца букварь и "Над пропастью во ржи". Потом, правда, еще Керуака пришлось добавить.

- Я думал оставить все как при Юджине Пирсе. Он не зря столько лет отстраивал свою систему - она работала. Ломать ее сейчас... - в этот момент над плечом пролетел камень, оборвав Майка по полуслове. Затем уже донесся запоздавший смех.

Майк моргнул и все же повернулся к Далтону, так жаждущему его внимания.

- Падре, как там у вас говорится? "Кто без греха - пусть бросит камень"?

Но сколько же здесь подходящих вещей, чтобы

У-б-и-т-ь.

- На самом деле я бы не отказался от посещения церкви, - подумав, ответил шериф, не с инспекцией конечно, просто ему не хватало душевного спокойствия. С того самого дня как пропала девушка, которую он любил, он утратил не только часть себя, но и веру, с тех пор он ни разу не был в церкви, хотя это можно было объяснить его заточением на болотах, но нет, тут было другое. Он чувствовал обиду на то, что произошло с Уитни, с чистой, доброй и светлой Уитни, которая никогда и никому не делала зла, и явно не заслуживала всего, что с ней произошло. Незнание было самой изощренной пыткой, хоть оно и питало надежду, но все же иногда пугало самыми худшими сценариями, и Холден не мог себя пересилить и переступить порог церкви. Его мать явно не одобрила бы этого, что ж жизнь сама сводит его со Святым отцом, как бы он не стремился его избегать. - В Нью-Йорке я посещал церковь по выходным, Вы правы Святой отец, этот город отличается от привычного мира и его законов, но так хочется держаться хоть за что-то, что делает нас цивилизованными людьми. Он видел, что его речь вовсе не произвела впечатления ни на Кэрроу, который даже не скрывал своего разочарования, ни на Мэйсон-Торна, который выглядел раздосадованным из-за их вторжения.

И все же Холден стойко встретил взгляд, который на него метнул Майкл вместе со своим едким замечанием про опись. Не дрогнув, выдержав его порыв со спокойствием, свойственным молодому шерифу. Уитни порой шутила, что у него железные нервы, и его не так то просто вывести из себя, но похоже с ее исчезновения что-то изменилось, стало сложнее. Он больше не чувствовал той уверенности в своих поступках, того внутреннего стержня, который помогал ему в принятии не самых простых решений. С ее исчезновением, как будто земля ушла из-под его ног, и этот странный город напоминал чистилище. Как будто он уже умер, перестав дышать, оказавшись пленником в этом странном месте.

Но даже в этом чистилище он вынужден был оставаться собой, представителем закона, который хватается за стремление к справедливости, как за спасение. - Не думаю, что это необходимо, - так же спокойно ответил он, как будто не замечая как накалилась атмосфера вокруг и все еще надеясь, что взрыва не последует. Он знал таких как Далтон, они редко переходили от доносов к действиям, предпочитая наносить удар своим врагам из-под тишка, а еще лучше чужими руками. Но в этот раз он просчитался, взвинченный мужчина решил красиво хлопнуть дверью и перед своим уходом запустил камень прямо в своего врага. По счастливой случайности, камень пролетел мимо и никто не пострадал, а у Редгрейва промелькнула мысль, что не выйдет из Далтона хорошего спортсмена, с такой то точностью броска. В следующую минуту он поспешно подошел к входной двери и выглянул наружу, убедившись, что Далтон уносится прочь, сверкая пятками, и решил, что отложит разговор с ним на потом, навестив его дома и поговорив с его сестрой, в конце концов Далтон хоть и был с виду взрослым, по своим поступкам как будто до сих пор находился в пубертатном периоде.

- Я поговорю с ним о том, что здесь только что произошло, - он перевел взгляд с напряженного, разгневанного Майкла на камень, который ударившись об стену склада, лежал на полу. Точно такой же рунный камень защищал вход в участок, Холден подошел к нему и поднял с пола, повертев в руках и рассматривая причудливые знаки. Ему были не знакомы руны, и он не знал, что они значат, но они приковывали взгляд, хорошо бы в город занесло какого-нибудь специалиста по рунам или историка, который пролил свет на символы на камнях. - Я возьму этот камень, - произнес он, не то чтобы спрашивая разрешения, а скорее предупреждая возможные возражения, камней было много, и после того как перестало действовать правило пяти ступеней, они появились во всех домах Свампа. Ему хотелось изучить этот камень, да и носить его при себе, на случай необходимости, в городе еще остались незащищенные дома, пустующие и не жилые, но мало ли где может застать наступление темноты, работа шерифа предполагала риски. - Интересно откуда появились эти камни и как они воздействуют на перевертышей, отпугивая их от домов. Этот вопрос не выходил у него из головы с тех самых пор как он узнал о камнях, загадка интриговала, вызывая вопросы, и Редгрейву казалось важным в этом разобраться, вдруг это поможет им выбраться, покинуть этот город, вернуться домой. Увидеть маму, вернуть себе прежнюю оставленную жизнь, он не хотел думать о том, что теперь эта жизнь будет без Уитни. - Я думаю это отличная мысль, навести здесь порядок, убрать грязь, которую натащили с уходом мистера Пирса, вдруг мы найдем что-то интересное, что-то что подскажет, почему он покинул свой дом, - ему не хотелось произносить слово погиб, ведь он продолжал верить, что ушедшие смогли выбраться, и надежда еще была. - Я часто думаю об этом почему такие надежные и ответственные люди как Юджин Пирс, как Кэлвин просто взяли и ушли, бросив все, - почему-то присутствие в помещении священника наводило на философские мысли, а ему не с кем было поговорить о наболевшем. Друзей в Свампе он не успел завести, поглощенный поисками Уитни, а близких у него здесь не было. Поэтому сейчас он впервые произнес то, что по настоящему тревожило и вызывало вопросы. Произнес вслух, не рассчитывая получить ответы, желая просто поговорить с кем-то о том, что тревожило и пугало. А вдруг все они однажды сойдут с ума и уйдут в лес… Вдруг все они уже заражены безумием, и пока не знают об этом.

Волна схлынула, и снова штиль. Майк прикрыл на миг глаза - тишина. Он хозяин своего сознания. Своего гнева. И он не убийца.

Проводил взглядом Далтона и отвернулся, черт бы с ним вообще, пусть только больше не отвлекает.

- Здесь хранился дневник, самый древний артефакт, найденный когда-либо в городе, - конечно, Юджин не показывал его всем, но засекреченной эта информация тоже не была, хранитель склада не оказывался поговорить (об одном и том же каждый раз с новым человеком) о том, что ему стало известно за годы, проведенные здесь. Майк не был настолько самоуверенным, чтобы считать себя тем самым, кто точно найдет разгадку, сколько таких умных повидали Свамп и Юджин в частности? Но, быть может, Юджин все же смог соединить в голове части картины? Забрал с собой приемного сына, Вивьен и тех, до кого тогда смог добраться. И они... выбрались. С той стороны открылся проход, пропуская их в жизнь настоящую. На их месте Майк бы точно не пытался вернуться обратно.

- А, быть может, их увели за собой голоса, - он снова вспомнил осенний разговор с Юджином. О том, что можно продержаться какое-то время, но потом силы сопротивляться просто... тают. Об этом они еще не успели поговорить с падре, да и Майк не был уверен, что действительно стоит. Время с резни на радиостанции прошло, он снова может засыпать, прижав к себе мужа, заглушая мысли белым шумом.

"Потому что я тоже слышу голос", - то, что шепчет отвечать на зло своей злобой, выплеснуть гнев, ведь они все заслужили. После того, как поступили несправедливо с Рори, довели его до самоубийства, как потом обвинили самого Майка, как... Снова по кругу, по бесконечной карусели искать виноватых, срываться и находить снова. Сколько пройдет времени до того, как он не примет самое очевидное решение - закончить страдания Рори и свои собственные.

- Но не все из ушедших их слышали.

Конечно, вряд ли бы кто-то ходил и рассказывал каждому встречному о голосах, но об этом перешептывались в кафе (пока там была Николетт, поддерживающая атмосферу заботы и небезразличия), в баре, пропустив стопку дрянного самогона, в мастерской самого Майка. Они продвинулись бы гораздо дальше, если бы делились информацией. Самая серьезная их ошибка. Помочь обобщить известное могла бы Мойра, но не успела. Быть может, поэтому ее и убрали. Как потом и всех остальных?

Если они с Брюсом восстановят радио, не повторят ли цикл? Или с каждой попыткой они будут продвигаться ближе к... чему бы то ни было. Оно будет того стоить, половину города уже выкосило, разве есть, что терять?

Вот так вот перезимовали.

Был ли вопрос шерифа Редгрейв риторическим или ему действительно хотелось разобраться, Майк не понял, но решил дать наводку.

- Про камни больше могут рассказать те, кто их нашел... Не все из них исчезли, вроде бы остался мальчик из общины. Венни. Если захочет рассказать, - впрочем, вряд ли он пояснит что-то про природу камней.

Но с камнями стало лучше. Теперь Майку стало спокойнее за Рори, и можно было чуть меньше опасаться той ситуации, которая возникла в феврале прошлого года. И решилась проблема разграбления тварями гаража-мастерской, Майк после того, как кучу времени угробил на ремонт мотеля, под шумок отжал талисман не только для их с Рори дома, но и наконец-то смог защитить гараж. Жаль, что от людей ничего подобного не нашли.

- Еще бы от некоторых людей эти талисманы защищали, - это была, кстати, их общая мысль с Рори, только супруг в первую запретил бы вход падре Энцо. А потом уже всем остальным.

- И Энцо прав, лучше бы заняться делом и привести склад в порядок. Присоединитесь, шериф? - заодно бы спросить, может ли Майк продолжить разбирать попадающие в Свамп автомобили. И пусть это казалось бесполезным.

Труд всегда помогал успокоить мысли, Майк даже много лет спустя продолжать следовать этим заветам отца. Депрессия - от безделья. Психологи для тех, кого деньги девать некуда. Человеку с работой некогда впадать в меланхолию и сходить с ума. Да, пожив в Нью-Йорке, Майк увидел и другу точку зрения, но в глубине души действительно считал, что по большей части актерская тусовка Рори страдала или от любви к искусству или от того, что не было нормальной работы.

Еще бы не ходили сюда по очереди с делегацией.

- Склад закрыт, всем посторонним удалиться.

Больше отвечать не было никакого желания, на манеже все те же. Пусть и подмывало поинтересоваться, сколько годиков "мальчику". Нападки были по большей части на шерифа Холдена, и Майку даже стало немного интересно, выдержит ли он еще одну атаку, еле успев выдохнуть после предыдущей.